– Это самый длинный в мире мост, – сказал Юм-Юм. – Он соединяет Остров Зелёных Лугов с землями, что за морем. Но король приказывает по ночам его убирать, чтобы мы могли спать спокойно на Острове Зелёных Лугов.

– Зачем убирать мост? – удивился я. – Кто может явиться к нам ночью?

– Рыцарь Като, – сказал Юм-Юм.

И как только он произнёс это имя, точно холодным ветром повеяло, и Мирамис пробрала дрожь.

Я услышал про этого рыцаря впервые и потому переспросил:

– Ты говоришь «рыцарь Като»?

И не успел я это произнести, как мурашки побежали у меня по спине.

– Да, – подтвердил Юм-Юм. – Жестокий и беспощадный рыцарь Като.

Мирамис заржала – казалось, это был крик ужаса.

И мы сразу же умолкли.

Мне бы очень хотелось проскакать по мосту Утренней Зари, но сначала я должен был спросить разрешения у моего отца-короля. Поэтому мы возвратились в сад, где цветут розы, и в тот день на лошадь уже больше не садились.

Мы помогали чистить Мирамис скребницей и расчёсывать её золотую гриву, мы гладили её и угощали кусочками сахара и корочками хлеба, которые по нашей просьбе дала нам мама Юм-Юма.

А потом мы построили в саду шалаш из веток, залезли туда и ели там блинчики с сахаром. Ими снабдила нас мама Юм-Юма. Бенкина мама тоже пекла такие блинчики, и мне они тогда очень нравились.

Но с теми, что дала нам мама Юм-Юма, их было не сравнить. До того вкусно!

Ух как мы веселились с Юм-Юмом! Бенка мне много рассказывал, как он строил шалаш у себя на даче на Вексхольме. Мне очень хотелось бы написать ему о том, какой шалаш мы построили с Юм-Юмом. «Ты бы знал, какой я построил шалаш, – написал бы я ему, – какой замечательный шалаш построил я здесь, в Стране Далёкой».

Любят ли звёзды слушать музыку?

Назавтра мы снова отправились к Нонно. Сперва мы никак не могли его отыскать, но вдруг из-за холма донеслись звуки старинной песенки. Нонно сидел и наигрывал на дудочке, а вокруг него паслись овечки.

Увидев нас, он перестал играть. Нам показалось, что он рад нашему появлению. Мы достали свои дудочки и заиграли втроём. И получилось на удивление хорошо.

– Жаль, что некому нас послушать, – заметил я.

– А трава? А цветы? А ветер? – проговорил Нонно. – Деревья тоже слушают. Вон, например, те ивы, склонившиеся над ручьём.

– Да? – удивился я. – Им тоже нравится?

– Даже очень, – заверил меня Нонно.

Мы ещё долго играли травам, цветам, и ветру, и деревьям. Но я всё-таки сожалел, что ни один человек нас не слышит.

– Ну, хочешь, пойдём сыграем моей бабушке, – предложил Нонно. – Я ведь живу с бабушкой, – пояснил он.

– А далеко идти? – поинтересовался я.

– Довольно-таки далеко, но, если играть на дудочках, дорога не покажется чересчур долгой.

– Это точно, – согласился с ним Юм-Юм. – С музыкой дорога всегда короче.

Ему, так же как и мне, хотелось познакомиться с бабушкой Нонно.

Я читал в сказках про добрых бабушек, но настоящей, живой бабушки я в своей жизни не встречал. Вообще-то на свете очень много всяких бабушек. Но у меня-то ведь её никогда не было. Мы взяли с собой овечек, и ягнят, и, конечно, Мирамис. Таким караваном мы и отправились в гости к бабушке Нонно. Мы шли медленно, как обычно ходил Калле. Ягнята и овцы, должно быть, удивлялись, куда это мы их гоним? Но вообще-то путешествие им, скорее всего, понравилось, потому что они всё время скакали вокруг нас и резвились.

Мы шли долго, миновали множество холмов и наконец остановились у домика, в котором жил Нонно.

И его домик был такой же, о каком мне приходилось читать в сказках. Невысокая весёлая хижинка, крытая соломой, возле которой буйно цвели кусты сирени и жасмина.

– Тсс! – шепнул нам Нонно. – Устроим бабушке сюрприз.

Мы выстроились перед окном – Нонно, Юм-Юм и я.

– Раз, два, три, начали! – скомандовал Нонно, и мы заиграли такую весёлую песенку, что наши овцы и ягнята пустились в пляс.

В окошко выглянула старушка с очень добрым лицом. Это и была бабушка Нонно.

– Ой, какая прекрасная музыка! – захлопала она в ладоши.

И мы ещё долго играли для неё, а бабушка всё не отходила от окна, слушала.

Бабушка Нонно была очень старенькая и напоминала добрую старушку из сказки, только эта бабушка была настоящая, живая.

Наигравшись от души, мы вошли в хижину.

– Есть хотите? – спросила нас бабушка.

Конечно же, мы хотели. После такой дальней дороги мы не отказались бы что-нибудь перекусить. Бабушка достала буханку хлеба и нарезала толстыми ломтями. Это был простой, слегка чёрствый чёрный хлеб. Но в жизни я не ел хлеба вкуснее.

– Какой вкусный хлеб, что это за сорт? – спросил я у Нонно.

– Вряд ли какой-нибудь особенный сорт, – ответил он. – Просто хлеб, утоляющий голод, только и всего.

Мирамис тоже решила отведать хлебушка. Она просунула голову в открытое окошко и тихонько заржала. Нам стало смешно. А бабушка потрепала её по мордашке и тоже угостила кусочком хлеба.

Потом мне захотелось пить.

– Мне бы попить, – обратился я к Нонно.

– Пошли со мной, – сказал он и повёл нас к роднику, что пробивался в саду возле дома.

Нонно набрал чистой родниковой воды в деревянную кадочку, и мы напились. Какая же она была чистая, прохладная, вкусная!

– Какая вкусная вода! Что это за родник, Нонно?

– Да не знаю, – сказал он. – Обыкновенный родник, чья вода утоляет жажду.

Мирамис тоже захотела пить. Мы и её напоили. И овец, и ягняток тоже. Но вот настало время гнать Нонно овец обратно на пастбище за холмами. Он попросил бабушку достать его плащ, в который можно будет завернуться, когда он будет ночевать на лугу рядом со своими овечками. Она вынула из шкафа коричневый плащ и протянула его внуку. Я подумал: «Вот счастливчик, может спать на лугу под открытым небом. А вот мне не доводилось такого ни разу в жизни». Бенка, бывало, со своими папой и мамой выезжали за город на велосипедах. Там они разбивали лагерь на уютной лесной поляне и ночевали в спальных мешках. Бенка говорил, что нет ничего лучше этого. Что ж, я в этом и не сомневался.

– Хорошо тебе, можешь спать всю ночь на свежем воздухе, – позавидовал я Нонно.

– Так и ты смог бы, – отозвался он. – Давай вместе со мной!

– Нет, – возразил я. – Мой отец-король будет тревожиться, если я к ночи не вернусь домой.

– Хотите, я пошлю весточку его величеству королю? – спросила бабушка.

– И моему папе тоже, – попросил Юм-Юм.

– И садовнику тоже пошлю, – согласилась бабушка.

Мы с Юм-Юмом так обрадовались, что запрыгали-заскакали не хуже ягнят. Но бабушка Нонно озабоченно поглядела на наши короткие одежонки и сказала:

– Вы озябнете, когда выпадет вечерняя роса. – На её доброе лицо набежало облачко грусти, и она добавила почти шёпотом: – У меня есть ещё два маленьких плаща.

Она направилась к старинному сундуку, что помещался в углу избушки, и достала из него два плаща, один – красный, а другой – голубой.

– Это плащи моих братьев, – произнёс Нонно с печалью в голосе.

– А где же твои братья? – поинтересовался я.

– Рыцарь Като… – прошептал Нонно. – Жестокий и беспощадный рыцарь Като похитил их…

Не успел он проговорить это, как за окном Мирамис заржала так, точно её больно ударили кнутом. И все ягнята в страхе прижались к овцам, а те задрожали и заблеяли, точно настал их последний час. Бабушка Нонно протянула мне красный плащ, а Юм-Юму – голубой. А Нонно она дала буханку хлеба, который утоляет голод, и кувшин с водой, утоляющей жажду. И мы отправились обратно той же дорогой, что и пришли. Меня очень огорчила весть о братьях Нонно, и всё же как мне было не порадоваться, что я проведу ночь под открытым небом?